По ту сторону Бездны[СИ] - Алина Борисова

Я неуверенно кивнула.

— Вот и молодец. А теперь идем, накормлю тебя завтраком, и поедем.

— А Петя?

— С Петей все в порядке, он в больнице, с ним работают наши лучшие специалисты, — он объяснял мне все это, настойчиво ведя за собой на кухню. — Вечером зайдешь, его навестишь. Кстати, и родителям его лучше сообщить тоже вечером. Придут результаты всех исследований, можно будет делать прогнозы.

— А ты сам его смотрел? Что у него с лицом, что я там нашила?

— Все нормально у него с лицом, где нужно было — я подправил. Там, возможно, в ребрах будут трещины, еще какие скрытые повреждения. Нога его мне не очень нравится, возможно, будет хромать. А вообще — повезло твоему Петьке, и сильно повезло. Когда медведь вот так под себя подминает, живым–то выбраться сложно, а уж без увечий…

На завтрак меня ждали чай, бутерброды и еще теплые свежие булочки.

— Со своим здоровьем ты что делать собираешься? — поинтересовался Анхен, усаживаясь напротив меня.

— Ничего. В тепле и покое скоро и само все пройдет.

— Вот я почему–то так и подумал. Поэтому сейчас мы с тобой поедем к моей любимой бабушке. Она, в отличие от меня не врач, она целитель. Один из последних целителей моего народа. Знаешь, чем врач отличается от целителя? Врач лечит, используя силу науки, целитель — силу природы.

— Это шарлатан какой–то получается

— Нет, Лар, шарлатан — это и есть шарлатан. А целитель — это тот, кто исцеляет. Это особая сила, особый дар, он дается от рождения. Этому нельзя научиться, он либо есть, либо нет. Сериэнта — последняя из тех, у кого он есть. После нее целители не рождались.

— И зачем нам к ней ехать?

— Ну, во–первых снять твое воспаление. А во–вторых разобраться, что вообще с твоим здоровьем.

— А что с моим здоровьем?

— Вот пусть она мне и расскажет.

— Ты что меня ей, на опыты собрался отдать?

— Ну что ты опять фантазируешь? Я собрался тебя вылечить и получить консультацию. А потом мы пойдем гулять. У Сэнты, кстати, дивные сады. Их именуют Вампирскими, и они являются достопримечательностью столицы. И это единственные настоящие вампирские сады по эту сторону Бездны.

— А почему она живет здесь?

— Так уж ей захотелось… С ее даром очень трудно жить среди себе подобных. Слишком уж он противоречит самой природе вампиров. Удивительно, что она вообще выжила. Большинство целителей погибло, когда погасло первое солнце.

— Погасло?

— Так говорят. Нам надо ехать, Ларис. Ты хотела еще вечером успеть в больницу, я тоже еще многое хотел.

Он вновь повел меня наверх. Ах, да, никак не привыкну, что чтоб выйти из дома, надо подняться на крышу. Но ближайшая лестница вела лишь на второй этаж, поэтому мы вернулись в гостиную и Анхен распахнул передо мной двустворчатые двери, в которые некогда велел не ходить.

— Ты же говорил, что туда мне нельзя, — напомнила ему я.

— Без меня нельзя, — спокойно согласился вампир, — со мной можно и нужно.

За таинственными дверями оказался огромный зал. Здесь можно было проводить балы и торжественные приемы на сто персон. Или больше, я не особо разбиралась в организации балов и приемов.

— Это очень старый дом, — прокомментировал Анхен, — и здесь целая анфилада парадных покоев. Когда–то их использовали часто. Сейчас я предпочитаю камерные встречи. Но порой — положение обязывает.

— А почему сюда нельзя ходить?

— Потому, что вряд ли ты захочешь встречаться с моими слугами в мое отсутствие.

— Они настолько страшные?

— Внешне — нет. Ларис, если Низшим вампирам запрещено встречаться с людьми — поверь, на это есть причины.

Ну, честно говоря, не очень–то и хотелось. Тут бы с одним Высшим хоть как–то разобраться.

Я оглядела зал. Красивый. Пилястры, зеркала.

— Погоди, а вон та дверь, получается, ведет в твою спальню? — и через нее мы ночью пришли, а утром она оказалась закрыта. — Это что ж у вас здесь за балы такие?

— Ну, не совсем так, как ты подумала, — рассмеялся Анхен, мимолетно прижимая меня к себе и целуя в висок. — Но мне нравится ход твоих мыслей.

— Я просто спрашиваю.

— Да чтобы слуги могли заходить ко мне в спальню, минуя гостиную. Порой это бывает нужно.

— Зачем? — не поняла я.

— Ларис, а давай ты хотя бы сегодня не будешь задавать мне вопросов, ответы на которые тебе не понравятся. Мне все же хотелось бы довезти тебя до любимой бабули.

— Она, в самом деле, приходится тебе бабушкой?

— Троюродной, если быть точным. Но да, в самом деле. У меня осталось не так уж много родственников. Со стороны матери она единственная. Так что не бойся, она тебя не обидит. Хотя бы потому, что она не станет обижать меня.

Не то, чтобы я боялась, но как–то… Еще вчера плыла себе на лодочке и горя не знала. И думала, что в глухом–глухом лесу меня ни один вампир не отыщет. Один вот отыскал. И слава светочу, что отыскал, иначе мы все бы сейчас выбивались из сил, пытаясь быстрее доставить Петьку к людям. Но вот к троюродным бабушкам я как–то была не готова.

***

Наша столица, гордо именовавшаяся Новоградом, была построена некогда на юге, среди бескрайних степей и живописных холмов. Само название ее намекало, что это новый город, не по возрасту, по сути своей. Город не вампирский, человеческий, построенный разумными людьми как столица Государства Людей, разумных и свободных, чего никогда не бывало прежде. Я бывала в Новограде лишь однажды, в детстве, и он запомнился мне широкими тенистыми бульварами, журчанием фонтанов на каждом перекрестке и огромнейшим Музеем Человечества, стоящим на высоком холме. О Вампирских садах Новограда я прежде не слыхала, но, полагаю, это не то место, куда возят ребенка.

А теперь я рассматривала их с воздуха. Сады вампирской бабули раскинулись за городской чертой, на берегу неширокой речушки, названия которой я не помнила. Через сам город протекала гордая Эрата, самая полноводная река нашего края, а это был один из мелких ее притоков. Сады были огромны, поражая воображение причудливым многоцветьем и гармонией переходов. По извилистым дорожкам прогуливалось множество народа, подтверждая утверждение Анхена, что сия достопримечательность весьма популярна у горожан и гостей столицы.

Но мы приземлились в той части, где людей совсем не было, она была отделена от общественных садов густой зеленой изгородью. Неширокая земляная дорожка вела к простому деревянному дому, с креслом–качалкой на увитой цветами веранде, полосатыми половиками на входе и огромным рыжим котом, разложившим свою тушку прямо на ступеньках, и никак не реагирующим на происходящее. А из дома уже спешила нам на встречу красавица, вечно юная, стройная, и шапка ее коротких каштановых волос чуть колыхалась от ее стремительных движений. Анхен подхватил ее на руки и закружил, и сад огласился ее довольным смехом. Затем поставил и поцеловал, ну, разумеется, в губы, куда еще целуют бабушек. Или это еще одна бабушкина внучка?